Вейдер заново открыл для себя одну маленькую радость жизни. 
Он смог есть.
В пути время тянется бесконечно, однообразно. И никто не обещает, что по прибытии на место это как-то изменится.
И так полгода - как минимум. Как максимум - всю жизнь. Словно животное в клетке... 
Каждое утро R - 052 приходила к Вейдеру; и ее визиты тоже были такими - серыми, однообразными и пустыми. 
И всякий раз она находила его в одном и том же положении.
Вейдер медитировал.
Поначалу он закрывался в камерах медитации, которые так благоразумно и предусмотрительно захватила R-052. 
Там он освобождался от одежды и с наслаждением вытягивался в кресле. Клаустрофобия, мучившая его уже долгие годы от постоянного ношения костюма-брони и шлема, тоже отступала, и он чувствовал радость, почти ликование оттого, что больше этого не нужно.
Он рассматривал свои шлем и маску - теперь они лежал в одной из камер на медицинском столике и смотрели на Вейдера темными стеклами. 
Эта маска долгое время была его лицом и мучила его, потому что он чувствовал себя взаперти. Он видел себя - в отражениях в стеклах, в до блеска начищенной обшивке кораблей, - и собственный вид угнетал и пугал его, наверное, не меньше чем других людей. Он мог победить что угодно и кого угодно, убить, уничтожить, предать забвению, но не этот костюм, не эту тюрьму, которая иногда становилась тесной и душила его, вызывая приступы паники, и без которого он не мог прожить и нескольких минут. Вечная мука и отчаяние - пожалуй, это отчаяние всегда и мешало ему полностью слиться с Силой. Слабость, что заключалась в этом отчаянии, отталкивала его от Силы, и он терял то, чего ему удавалось достичь. 
А потом был поединок на Звезде Смерти, и Люк, умирающий под разрядами Силы Палпатина, и ярость - до сих пор глядя на все то, что делает Палпатин, Вейдер не задумывался о том, что, по сути, он обманут, и большую часть своей жизни он провел на службе у того, кто его обманул.
Если бы не обман этого старого пня, который уступал ему в силе, он, Вейдер - тогда еще Энакин Скайуокер, - не был бы искалечен. Он добился бы нужного ему положения в обществе, рано или поздно. Он всегда был упрям, и всегда умел добиваться своего. 
И тогда Люк не отверг бы его протянутую руку. 
"Мы будем править вместе, как отец и сын". 
Люк согласился бы, и даже принял бы это предложение с восторгом. 
И Падме, его душистый лотос - она осталась бы жива. 
Именно тогда Вейдер впервые ощутил свое единение с самой глубиной темной стороны. Она была сильна, эта темная сторона, о, как она была сильна! Стремительно погружаясь в Силу, Вейдер вдруг отчетливо понял, что он не умрет, даже если Палпатин обратит на него всю свою Силу. Палпатин просто не мог погрузиться так далеко; он никогда не терял так много, как отобрал у Вейдера. 
И теперь снова отбирает.
Но в наибольшую ярость Вейдера привело то, что Палпатин посмел подумать, что Вейдер позволит ему...
Палпатин думал, что Вейдер не посмеет противостоять ему.
Что Вейдер безмолвно отдаст ему то последнее, что у него осталось, как будто Вейдер немощный старик, механическая кукла, пульт управления от которой у Палпатина в руке.
Он зря так думал.
Подхватив Палпатина - Вейдер мог поднять его и одной рукой, но старик брыкался, стараясь освободиться от хватки механической руки Вейдера, которая крошила его кости, сжимаясь мертвой хваткой на его теле, - Вейдер швырнул его вниз, в шахту. 
Молнии Палпатина... что они могли ему сделать, эти жалкие комариные укусы, когда он был един с Силой? Даже оттого, что Палпатин умер так быстро, Вейдер испытывал чудовищную ярость. Если бы он мог, если б он не был лишен руки, он разорвал бы Палпатина надвое, и разломил бы его череп пополам еще до того, как старший ситх перестал бы моргать глазами!!! 
Теперь же он не нуждался больше в жизнеобеспечивающем костюме.
Потому что Сила его возросла. Он победил то, что не мог победить до сих пор - свой костюм.
Вейдер брал маску в руку и долго смотрел туда, в темноту глазниц. Неизвестно, что он хотел рассмотреть. 
Может, того, кто до сих пор прятался за этими стеклами? Тот, кто сидел внутри, как в коконе?
И теперь всякий раз, погружаясь в Силу при медитации, он ощущал полное слияние. Совершенную темноту. И она прорастала в нем, оживляя омертвевшие участки его тела. 
Принимая ежедневный душ в медицинской капсуле, отшелушивая мучительно чешущиеся участки искусственной кожи, которой покрыли его тело после Мустафара, Вейдер заметил, что местами кожа стала сходить толстыми пластами, будто он обгорел на солнце. Оторвав клок, Вейдер с изумлением понял, что его собственная кожа медленно восстанавливается и выталкивает импланты. От осознания этого он захохотал, и его глаза разгорелись красным светом. 
Он избавился от Палпатина; а его тело избавлялось от его подарков, от устройств и медицинских штучек, при помощи которых он жил, словно отторгая любую помощь от того, кого Вейдер теперь ненавидел больше всех.
А потом и камеры медитации Вейдеру были не нужны. Он принимал душ, надевал одежду - все, от туники и табарда, до пояса, ремня и сапог,- и выходил в комнату.
Там-то его и навещала R - 052.
Всякий раз, когда он опускался в кресло у стола, она появлялась в самом начале коридора. Чтобы дойти до стены из силового поля и встать прямо перед Вейдером, ей нужно было пройти тридцать четыре шага, и за это время он успевал сделать вид, что он находится в глубокой медитации.
Офицер, пройдя к его каюте, всегда неизменно останавливалась прямо перед сидящим ситхом, склоняла голову в знак приветствия и всякий раз вежливо интересовалась о его самочувствии и о пожеланиях - вдруг Вейдеру что-нибудь понадобилось бы, чтобы провести время более интересно?
Он не хотел книг, которые предлагала ему R - 052 в качестве развлечения.
Ему не интересны были шахматы. 
Прочие ее наивные предложения Вейдер встречал издевательской усмешкой. 
Иногда R - 052 замечала, что правая рука Вейдера тянулась к поясу, и пальцы будто бы хватали пустоту...
Понятно. 
Будь на то его воля, за эти попытки быть вежливой он рассек бы ее пополам. 
R - 052 некоторое время смотрела на темную фигуру ситха, неподвижно застывшую в кресле, затем разворачивалась и уходила.
Вейдер открывал глаза и провожал ее удаляющуюся спину долгим взглядом, полным ненависти. Его губы кривились в каком-то подобии злобного оскала, и он снова закрывал глаза и уходил в себя, растворялся в захлестывающей его ярости и ненависти, и темная Сила еще крепче сшивала тонкими нитями его тело. 
Ненависть, ненависть, непрекращающаяся ненависть. 
Он хотел быть сильным, еще сильнее, чем сейчас. 
Акбар правильно опасался - на его месте Вейдер поступил бы точно так же, как и он, настаивая на смерти врага. Да нет, не так же - он сам привел бы в исполнение смертный приговор. 
Вейдер думал, что сможет захватить "Небесную крепость". Наверняка ему это удастся. 
А потом однажды он понял, что хочет есть. 
Когда-то Оби-ван, этот чертов ублюдок, сказал о нем, что Вейдер больше машина, нежели человек. И вот постепенно это менялось. Вейдер снова становился человеком. 
И это было очередным шагом к силе, и очередной его победой. Жизнь наполняла его тело вновь, болезнь отступала - не это ли предчувствовал Акбар? Не этого ли он боялся?
Некоторое время Вейдер сидел, прислушиваясь к своим ощущениям. Привыкнув питаться внутривенно, Вейдер уже позабыл вообще чувство голода и вкус пищи, но в этот день память подкинула ему воспоминание о запахе свежеиспеченного хлеба, и Вейдер решительно выдернул катетер из вены. 
И визита R - 052 он ожидал с нетерпением. К ее приходу он сидел по своему обыкновению в кресле, закинув ногу на ногу, уже не притворяясь, что медитирует. Он нетерпеливо постукивал пальцами о подлокотник, и на привычное приветствие офицера и ее дежурный вопрос о пожеланиях, он ответил - впервые за время путешествия:
- Я хочу есть, - подумав, он ухмыльнулся, и добавил. - Пожалуй, я бы и выпил что-нибудь. 
R - 052 на миг замерла. На ее лице отразилось недоумение. 
- Лорд Вейдер, - с сомнением произнесла она. - Вы уверены, что это не причинит вам вреда? Я не хотела бы подвергать вашу жизнь такому необдуманному риску, и жизнь врача, которому придется бороться за вашу жизнь, тоже. Или это... мм... часть какого-то плана?
R - 052 не произнесла слов "самоубийство, но оно просто витало в воздухе. На "Небесной крепости" не было такого врача, который смог бы спасти жизнь Вейдеру, которая, по мнению офицера, поддерживалась только силой его воли.
Вейдер чуть подался вперед, подставив свое лицо свету. 
- Посмотри на меня хорошенько, - произнес он с усмешкой, прищурив свои страшные глаза. Его механическая рука сжала подлокотник кресла так, что он жалобно заскрипел. - Я похож на человека, который собрался покончить жизнь самоубийством?
- Нет, сэр, - ответила R - 052.
- Значит, мое пожелание остается в силе. Я хочу есть, и что-нибудь выпить. 
R - 052 немного подумала. 
- Тогда, лорд Вейдер, мне придется составить вам компанию, - ответила она наконец. - Не хотелось бы мешать вам, но моя помощь может вам понадобиться, если что-то пойдет не так. 
- Это ваше право, - резко ответил ситх. - Я же не могу отказаться от навязанной мне компании?
R - 052 - молча склонила голову в знак почтения и так же молча удалилась. 

Завтрак Вейдеру подала все та же R-052. 
Она пришла в сопровождении двух членов команды - таких же солдат в серой форме, как и она сама. Раньше Вейдер не видел ни одного из них - по настоянию R-052 между ними и Вейдером всегда было как минимум четыре слоя защиты из силовых полей. 
Каждый из солдат катил перед собой тележку, сервированную на одну персону. 
Сама R-052 несла бутылку с вином.
За пару отсеков солдаты остановились; один установил свою тележку на том месте, где обычно останавливалась R-052, приветствуя Вейдера по утрам. Второй подкатил тележку чуть дальше. 
Затем оба все так же молча,и, как показалось Вейдеру, поспешно, покинули коридор, и за ними закрылась дверь, отделяющая часть корабля, где содержался Вейдер, от помещений, где располагались члены экипажа.
R-052 подошла поближе к разделяющему их с Вейдером силовому экрану и показала ему бутылку:
- Красное, - сухо сказала она. - На завтрак сегодня отбивные.
Вейдер согласно кивнул головой, и R-052 вернулась к тележке, предназначавшейся ему. 
Между ней и Вейдером поднялся защитный экран, и она, установив бутылку вина на тележку, аккуратно взялась за ручку тележки и покатила ее к Вейдеру. 
Ситх, не шевелясь, все так же сидел в своем кресле. 
Офицер приближалась к нему, толкая перед собой тележку.
Интересно, подумал Вейдер, что заставляет ее быть такой храброй?
Его бледное лицо ничего не выражало, но он с трудом скрывал, что ему ужасно любопытно посмотреть на офицера вблизи. Заглянуть ей в глаза и понять, что же она чувствует на самом деле. 
R-052 подошла к ситху вплотную, и развернула тележку, чтобы ему было удобно. Вейдер, не шевелясь, наблюдал за ней - она была близко, в шаге от него, и он даже уловил запах, исходящий от нее. 
От R-052 пахло каким-то парфюмом. Возможно, это был утренний крем, который она нанесла на свое лицо. А может, это были духи, или что-то в этом роде. Вейдер уже не помнил, как пахнут духи.
Она встала по правую руку от ситха - так обычно становится обслуживающий персонал, подавая обед, - и наклонилась, расставляя перед ситхом приборы. Ее волосы, убранные в жгут на затылке, скользнули по ее рукаву. Одна из прядей коснулась перчатки Вейдера - скосив глаза, Вейдер видел, как блестящие волосинки на миг задержались между его большим и указательным пальцами. 
... Схватить за волосы, намотать их на кулак, и потребовать изменить курс - не то они, те, кто так поспешно сбежал из его отсека, увидят в свои камеры, как у нее оторвется голова. Он управится в два поворота...
При ближайшем рассмотрении R-052 оказалась совсем молодой женщиной. 
Почти как Падме, подумал он, на миг отвлекаясь от своих кровожадных мыслей. 
Только Падме была красива, ослепительно красива. У нее были такие глаза... казалось, в них отражалась вся Галактика, когда она вечером выходила на балкон, полюбоваться ночным городом. 
R-052 была обычна. Ничего особенного. У нее было тонкое, очень чистое лицо и ровный высокий лоб, светлые гладкие волосы и светлые прозрачные глаза. Когда она глянула на Вейдера, он увидел, что они светло-зеленые, и такие прозрачные, как хрусталь. 
Пожалуй, можно было сказать, что ее глаза тоже были красивы, если бы не выражение безмятежности, которое не покидало их. 
Да, это было странно - такие чистые и невинные глаза на таком сосредоточенном лице безупречного офицера.
И спокойные, на удивление спокойные.
Она заметила, что ее волосы елозят по перчатке ситха, когда она склоняется над его импровизированным столиком, и просто перебросила их на спину. Ни тени волнения не отразилось в ее чистых прозрачных глазах.
Что дает тебе силы не бояться, девочка?
Она расставила приборы, и подняла блестящую серебряную крышку на блюде.
- Ваш завтрак, лорд Вейдер. 
Она даже вино ему откупорила, и налила в до блеска натертый бокал. Капля вина - красного, темного, - капнула на белую скатерть, и Вейдер усмехнулся, достаточно громко. Черт! Ее никчемная доброжелательность переходит все границы. Это он вполне мог сделать сам. 
- Приятного аппетита! - R-052 отступила на шаг, и тут рука ситха в черной перчатке внезапно ухватила ее за запястье.
R-052 подняла глаза, медленно-медленно, но, возможно, это всего лишь показалось ему. В их хрустальной прозрачности отразилось удивление - слишком мало для того, кого хватает за руку сам лорд Вейдер.
Она впервые была так близко рядом с ситхом, и Вейдер, уже не скрывая своего любопытства, смотрел в ее лицо, стараясь понять, какие чувства она испытывает.
Да что же дает тебе силы не бояться, девочка?! 
- А вы? - произнес он таким тоном, будто отдавал приказ своему штурмовику. - Вы сказали что составите мне компанию. Или вам неприятно находиться рядом со мной?
В его голосе послышалась издевка. - Не нужно притворяться, девочка! Я знаю, что, несмотря на свою безупречную вежливость, ты, скорее всего, ненавидишь и презираешь меня. Потому что я - ситх. Я - убийца, и Акбар наверняка тысячи раз говорил тебе, что у меня руки по локоть в крови. Те самые руки, которыми я держу теперь тебя. Этими самыми руками я душил людей. И женщин - тоже. На самом деле, женщины ничем от мужчин не отличаются, когда их душишь. 
Она, все так же спокойно глядя в его лицо, исчерченное черными прожилками Силы, лишь покачала головой, не пытаясь, впрочем, отнять свою руку у него.
Это было просто бесполезно. 
- Лорд Вейдер, я буду завтракать с вами, но по ту сторону защитного экрана, - ответила она, - Такова инструкция. 
Она перевела взгляд на свою руку, крепко схваченную Вейдером, и он сообразил, что сжал ее запястье слишком сильно. Возможно, ей даже очень больно. 
Не понимаю. Ты дроид, девочка?
Почему ты не боишься?
Его пальцы в черной перчатке разжались, и ее рука неспешно опустилась вдоль ее тела.
Вейдер даже поморщился, когда она в очередной раз склонила голову и отступила от его столика. Меж ними тотчас с гудением возникли три силовых поля; они опустились с той же поспешность, с какой удирали эти два члена экипажа.
Оставив Вейдера, R-052 занялась своим столиком, - орудуя ножом и вилкой, Вейдер исподтишка поглядывал, с каким изяществом офицер разложила приборы для себя, и положила на колени белоснежную салфетку. У нее был точно такой же завтрак, как и у него, с той лишь разницей, что в свой бокал она налила воды.
Символично, подумал Вейдер, глянув на свой бокал, до половины налитый темной красной жидкость. 
Они ели молча.
R-052 отрезала маленькие кусочки от своей отбивной, и между делом поглядывала на Вейдера, не стало ли ему плохо. 
Вейдеру было наплевать.
Он ел с удовольствием - как давно он не испытывал такого обжигающего, сумасшедшего удовольствия! Поддерживая свою жизнь капельницами и вливаниями, он чувствовал себя каким-то полуфабрикатом, автоматом, который заряжали электричеством для того, чтобы он ехал дальше.
Еда - это совсем другое. Так же, как и кислород, который теперь наполнял его легкие, еда наполнила Вейдера жизнью. Еще пара недель, и он будет здоров совершенно. Наверное.
Вино было отличным; и оно очень быстро ударило в голову, заставляя кровь шуметь. От этого шума Вейдер почувствовал, как у него расслабляются плечи, и он откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза.
- Лорд Вейдер, - голос R-052 звучал встревоженно. - Вам плохо? Вам требуется помощь?
- Мне хорошо, - ответил он, и в голосе его послышалась злость. - Мне хорошо, черт тебя дери!
В миг, одним прыжком, он оказался лицом к лицу с R-052, и она инстинктивно отшатнулась от разделяющей их стены силового поля. 
- Чем ты можешь помочь мне, ничтожество? - прорычал ситх, и от всплесков его силы заискрились силовые поля. - Как ты смеешь предлагать мне свою помощь?!
R-052 тревожно огляделась - освещение в отсеке начало мигать от перенапряжения. Ситх пытался продавить силовые поля, чтобы добраться до нее - казалось, она кожей ощутила его жгучую ярость и то, как его сила корежит, ломает поля, отделяющие ее от него. 
С треском лопнул первый экран, и из панелей посыпались искры. Звук сирены наполнил каюту. 
Ситх с рычание усилил свой натиск; его злобные глаза налились кровью, и рука в черной перчатке впилась скрюченными пальцами в искрящийся силовой экран. От черной кожи по всему экрану разбежались толстые силовые молнии, посыпались искры из-под ладони. Глаза Вейдера горели лютой ненавистью прямо напротив глаз R-052, и тот покой, что Вейдер видел в этих странных хрустальных глазах, приводил его в еще большую ярость. На его жалобно дребезжащем столе взорвался бокал с остатками вина - пожалуй, это был единственный миг, когда R-052 отвела взгляд от взгляда Вейдера, и в ее глазах промелькнула тревога.
Она боялась, что осколки стекла поранят ситха.
Осознав эту ее нехитрую мысль, Вейдер просто взбесился. Его механические пальцы с хрустом впивались в поле, плавясь, и он с ревом давил, продавливал поле. 
- Как ты смеешь жалеть меня?! 
Наверное, это было очень больно - силовое поле ломало механическую руку Вейдера, а та, в свою очередь, выламывала живые ткани его тела, но он сейчас готов был остаться без руки, лишь бы добраться до R-052.
Она видела эту лютую злобу.
Она понимала, что он жаждет убить ее.
Она понимала, что он убьет ее, дай ему хоть полшанса. 
И так же она понимала, что продавив поля, он пойдет дальше - и доберется до команды... или уничтожить весь корабль бешеным всплеском силы. 
R-052 моментально вытащила свой ключ. Миг - и поле между ними, в которое погружались пальцы ситха, исчезло, и Вейдер, потеряв опору, по инерции завалился вперед, едва не упав. Вой сирены прекратился. Солдат и ситх оказались лицом к лицу, не разделенные никакой преградой. 
Яростные глаза нависшего над маленькой женщиной ситха испепеляли ее. А она, глядя снизу вверх, молчала, и ее лицо было все так же спокойно. Она испугалась, ее сердце билось так сильно, что Вейдеру казалось, что он слышит его удары. Но он не чувствовал в ней паники. Она не хотела удрать сию же секунду.
Точнее - она совсем не хотела удирать...
- Что дает тебе сил не бояться? - произнес ситх шепотом, и его страшные черные пальцы за подбородок приподняли ее лицо к себе. Этот жест был обманчив - через миг он мог моментально сжать свои страшные пальцы и одним рывком оторвать ей голову. - Скажи мне; я хочу это знать.
Но она все равно не испугалась. 
Точнее, поправил себя Вейдер, испугавшись, умирая от страха, ощущая уже дыхание смерти на своем лице, она не захотела уйти, скрыться. 
Она, сжав губы, бледная, храбро смотрела своими чистыми глазам в страшное лицо ситха, и ее сердце колотилось так, что видно было, как пульсирует тонкая синяя жилка на ее шее.
- Скажи мне, - ситх повысил голос. Его слова выглядели как приказ, и в них снова стала слышна немыслимая ярость. - Неужели твоя храбрость всего лишь плод твоей верности Альянсу, отправившему тебя конвоировать меня?
В его словах послышалась издевка. В самом деле, какая нелепость...
- Я люблю вас, лорд Вейдер, - твердо произнесла она, хотя от страха у нее даже губы побелели, а прозрачные глаза стали почти черными - так расширились ее зрачки.
- Что? - пальцы Вейдера разжались моментально, и его рука отдернулась от ее лица, словно он обжегся. - Что?!
R-052 перевела дух, и наклонила голову, чтобы Вейдер не видел, как на ее глаза от пережитого ужаса наворачиваются слезы. 
- Я люблю вас, лорд Вейдер, - твердо произнесла она, хотя предательские капли уже ползли по щекам.