Позволь тебя мне ждать, пусть даже не вернешься. Позволь тебя любить, пусть даже без ответа. Позволь ловить момент, когда ты улыбнешься, В глазах твоих прочесть зеркальный отблеск лета. Позволь твой запах в памяти оставить. Позволь твой голос ночью вспоминать. Позволь уже в мечтах локон со лба поправить И помнить, как трепетно и нежно целовать. Позволь тебя считать единственным на свете, Позволь мне верной быть из года в год. Но только знай что где-то на планете Моя душа твои шаги за дверью ждет.
Какое же сильное мое слабое сердце, Как безнадежно оно может любить. Мне запрещают твоим образом греться, Меня заставляют твой облик забыть. Я стерла из памяти твой взгляд и улыбку, Я взгляд отвожу от снимков твоих. И как же слепа эта злая попытка- Из неразлучно-влюбленных превратится в чужих. Мои руки остыли без горячих ладоней, Твои цепкие пальцы не чувствуют кисти, Мои руки забыли объятий агоний, Мои пальцы-ладони как в детстве чисты. Я забыла твой голос, я не помню твой запах, Я забыла как можно в объятия бежать, Я не помню как ветер сжимал в своих лапах, Я забыла, что когда-то умела летать. Я забыла тебя, как просили чужие, Я забыла что боль можно слезами топить, Только слабое сердце стало сильнее, И его не заставить тебя не любить!
Уже не мог смотреть в глаза, ты очень слабый. Вздохнул так тяжко, как-будто не дышал, Такой красивый и совсем не старый, Подняться бы, но ты опять упал. В твоих глазах нет слез и нет обиды, Твой стон чуть слышен, словно сумасшедший бред, И ты молчал, но телом говорил ты, И может и душою дал обет. " Не плачь за мною, не грусти-сказал ты- Я не смогу услышать, что ты плачешь, Я не смогу обнять, прогнать обиды, Поэтому не плачь! Ты знаешь: Гуляй пожалуйста, где мы с тобой гуляли, Глицинии, сосне передавай привет, Ручей проведай, мы парус в нем гоняли, Молчи, что меня рядом больше нет. Купи те пряники что мы с тобой жевали, И забери те, что отложила для меня, И не зови друзей, их мы никогда не звали, Тихонько с чаем съешь, не уходя в себя. Ты смейся так, как ты со мной смеялась, От солнца щурив в щелочки глаза, Смейся громко, что бы беда боялась, И не гремела над тобой гроза. Люби других, меня ты не забудешь, И пусть твой дом стороной пройдет беда. Не плачь! Прощай! Я знаю что ты любишь!" И ты ушел, куда уходят навсегда…
Снежинки кружат в танце белоснежном И снова в Крым пришла красавица зима Накрыла города одеялом белым нежно И с метелью закружилася она И в миг вокруг все в сказку превратила А в ледяные глыбы парки и дворы Прохожих смело домой заторопила Озвучив весь Крым потехой детворы Мерцают окна, в них тепло и грустно Ну а на улице мороз и суета И щеки малыша краснеют густо-густо Ну а в глазах веселья простота
И хохот, крик и визг разносятся кругом И перед снегом все равны и стар, и млад И в воздухе запахнет вдруг печным дымком, И каждый той зиме безмерно рад
А стихнет шум когда совсем стемнеет И не дождавшись чая уснет сопя малыш А за окном следы с дорогой побелеют Зима у Крыма спросит:»Ты не спишь?»
У меня нет друзей, что бы секретом делиться, Нет подруги к которой можно ночью прийти, Нет друга с которым можно пивом напиться, Нет подруги с которой всегда по пути. Нету друга, который вытирал б мои слезы, Нет подруги с которой можно б платье купить, Нет друга, который бы знал мои грезы, Нет подруги с которой я смогла б горе забыть. Нет друзей у меня, да и просто не надо, Мне не надо подарков, роз алых тугие бутоны. Я одна, я свободна, я этому рада. Нет друзей у меня, зато врагов миллионы!!!
Однажды, попав под дождь проливной, Я по улицам мокрым спешила домой. Я промокла до нитки, замерзла, простыла И как-будто назло, зонт свой дома забыла. Среди прохожих толкаясь я спешила домой, Вдруг зонт яркий раскрылся над моей головой. И высокий мужчина меня курткой накрыл: «Я бы вас с удовольствием домой проводил!» Зашагали мы вместе по лужам зеркальным, Дождь звенел, словно был он музыкальный, хрустальный. Мой попутчик спросил:«Почему вы грустите?» Я ответила грубо:«Вы, конечно, простите… Неужели не видно- дождь серой стеной, Я промокла, замерзла и хочу я домой.» Мой попутчик ответил:«Я вижу-гроза! Просто солнечный зайчик ослепил мне глаза.» И запрыгал луч солнца под ярким зонтом, И вы не поверите, что случилось потом: Я просохла, согрелась, и, чуть-чуть удивилась, И от радости сердце в груди часто забилось. Попутчик заглянул мне в глаза:«Вы снова грустите?» Я смутилась, замялась:«Вы, конечно, простите. Мы с вами идем вдоль стен серых городских, Мимо зданий высоких, молчаливых, глухих.» Мой попутчик ответил:«Что вы, что вы, смотрите: Пирамиды Хиопса, солнца светом покрыты, А вот посмотрите, верблюды шагают, А вон папуасы танцуют-играют. Вот яркие домики старого Крыма А вот построения светлого Рима.» Мы шагали по лужам, а я удивленная Смотрела вокруг, мечтой окрыленная. Мой попутчик заметил:«Вы, как осень, бледна...» Я глаза опустила:«Просто я голодна.» Мой попутчик открыл вдруг бумажный пакет, А с пакета аромат шоколадных конфет. И запахло ванилью и выпечкой свежей, Круасаном хрустящим, лукумом радужным, нежным. Протянул мне попутчик чашку горячего чая. Мы шагали по лужам, друг друга толкая. Вот и двор мой встречает меня тишиной, Мой попутчик закрыл яркий зонт надо мной. Попутчик мне улыбнулся:«Вот, я вас проводил.» Заглянул мне в глаза и домой отпустил. Дома я впопыхах дочке все рассказала. Только дочка спросила:«Ты спасибо сказала?» Дверью хлопнула я и во двор побежала, Но как не старалась, попутчика я не догнала. И теперь жду когда же под серым дождем Мой попутчик накроет нас ярким зонтом.
Моя мама всегда, всегда улыбается!
И не только когда она в ванне купается. И не только когда мороженое кушает.
И не только когда она музыку слушает. Моя мама всегда, всегда улыбается.
Когда сестричка моя уроки делать пытается,
Когда я громко кричу в окно детворе,
Когда папа играет в домино во дворе.
Моя мама всегда, всегда улыбается, Даже если она чуть-чуть обижается.
Мы с папой собрали огромный букет,
Мы с папой купили шоколадных конфет. Я дарю маме цветы, сестричка конфеты.
Папа речь говорит, в галстук одетый. Только что-то не так: может дождь и гроза, Но у мамы по щеке покатилась слеза. Мама нас обнимает и платочком утирается, Целует нас всех и о чудо! Моя мама опять улыбается!
Мой папа сегодня собирался на пляж: Он достал с антресолей большой саквояж.
Он открыл саквояж, положил в него жвачку, Отобрал у братишки железную тачку, Положил теплый свитер, что мама вязала,
Положил мою Барби, что бы мне не мешала , Взял папа маску, но почему-то гориллы,
Трубку он положил, только деда Кирила, Положил он шампунь, но не свой-шампунь мамы,
Взял с собою кота и подушку с дивана, Положил телевизор и пульт от него,
Посмотрел в саквояж:»Не забыл ни чего?»
И от злости хлопнул по лбу мой папа:
«У меня ж в гараже есть большая лопата...»
Положил он лопату, новогоднюю елку, Положил сапоги, их искал он не долго.
Взял с собой огурцов, помидоров немножко, Взял тарелку котлет и мешочек картошки.
Папа взял покрывало, папа взял табурет, Положил он открытку, шоколадных конфет.
Наконец-то мой папа спустился во двор , Я за ним наблюдаю из-за задвинутых штор.
Мой сильный папуля саквояж свой тащил. В окно крикнула мама:»Ты же плавки забыл!!!»
Мне люди часто вопрос задают: «Зачем тебе куклы? Кому ты их лепишь? Бездушные куклы тебе что дают? Почему их созданием бессмысленно грезишь?» Но я не могу состояние свое описать, Когда в магазине брусок керамики вижу, Когда брусок в руки достаточно взять, Его чувствую запах, его дыхание слышу. Когда образ стоит без конца перед взглядом Когда Страж Творенья по лицу хлещет хвостом, От ударов не больно, я порыву так рада, Я творю, создаю, все проблемы-потом!!! Я леплю кукле глазки, веду пальцем улыбку, И холодный кусок греет творчеством руки, Если что-то не так- я исправлю ошибку, Я не ведаю страх, я не чувствую скуки. И из мира таинственного шагнет неуверенно Кукла-«образ бездушный»,«безумия чадо», И испуганным взглядом подмигнет ненамеренно, И шепнет мне тихонько:«Нашей встрече я рада!» И живет потихоньку под защитой у дочки, И в руки дается всегда доверительно, Блеском глазки горят, словно ясные точки. Все подвижно, живое, теплом веет! Удивительно! И заживет в моей комнате мир яркими красками, Мир не наш-человеческий, мир совершенно другой, Мир наполненный песнями, переполненный сказками, Мир оживший, как только куклы коснешься рукой.
