- Собирайся, демон. Твой час настал.

Суккуб, тяжко вздохнув, встала со своего ложа.

Её красивая комната, оплот неги и разврата, стала вдруг её темницей. Яркие шелковые шторы, красные покрывала на постели стали похожи на кровь. На её кровь, которая прольется сегодня. 

- Уже сейчас? - тихо спросила она.

- Нет; тебя приказано казнит на рассвете. Скажи мне свое последнее желание, и я постараюсь его исполнить. Но не проси ни о пощаде, ни о любви. Этого я исполнить не в праве.

- Мне не нужно твоей любви, - гордо ответила Суккуб. - И я не стану просить о пощаде. Вы победили, Силы Света. Пришло ваше время. Я не могу примкнуть к вам, а значит, я должна уйти. 

- Так каково же будет твое последнее желание? - нетерпеливо спросил Ангел. 

- Ты не можешь выполнить ни одного из них, - ответила Суккуб - Просто поговори со мной.

- И все? - удивился Ангел.

- И все, - ответила Суккуб. - Расскажи мне, бесстрашный воин Света, каково это - убить женщину? Что ты чувствуешь, смелый мужчина, когда твой меч разит слабых женщин? 

- Мне все равно, кто ты, мужчина или женщина, - сухо ответил он. - Зло не имеет пола, как и Добро. Я не мужчина - я ангел!

- Как это- не мужчина?! - удивилась Суккуб. - Посмотри, какие у тебя большие, сильные ладони! Точно, как у мужчин. И посмотри на мои ручки, - она подняла вверх свои тонкие, скованные кандалами руки. - Какие тонкие пальчики! 

- Ну и что же, - парировал ангел. - Я не мужчина. Мужчинами становятся, согрешив.

- Ой, да перестань! Мужчинами рождаются! Только выйдя из чрева матери, младенец либо мужского, либо женского пола! А ты кем рожден? Покажи мне свои руки! Смотри, какие сильные запястья! Смотри, какие широкие плечи! Ты точно мужчина! Огромный, сильный мужчина! И для этого не нужно греха.

- Я ангел!

- Да что ты заладил. Я же не говорю, что ты инкуб. Ты ангел, но определенно мужского пола. Тебе ведь женщины нравятся, а не мужчины?

- Что?!

- Вы, ангелы, слуги света, умеете любить? Наверняка умеете. Ведь это сущность ваша!

- Мы умеем любить, но причем тут это?!

- Так кого ты предпочитаешь, мужчин или женщин?

Ангел густо покраснел.

- Что? Ты не знаешь?! - удивилась Суккуб. - Ты, наверное, очень чистый ангел. Ты и на земле-то не был, правда? Ну, другого ко мне и не послали бы... Ну, скажи, например, хочется ли тебе меня поцеловать?

- Что?!

- Тебе хотелось бы коснуться меня, моей тонкой и нежной кожи, или, например, ты с большим удовольствием обнял бы своего друга-ангела, того, что так славно размахивал топором в бою?

- Черт!

- Не святотатствуй, - строго сказала Суккуб - Ничего такого я у тебя не спрашиваю. Это очень простые вопросы. Прикасаться, обнимать - это не грешно, уж поверь мне. Я-то наверняка знаю, что грешно. Ну, так что ответишь?

Ангел задумался.

- Я не знаю, - ответил он. - Мы не так выражаем свои чувства. 

- Ну а какие чувства я у тебя вызываю? - спросила Суккуб. - Прикоснись ко мне. Что ты чувствуешь? Ты чувствуешь, какая у меня тонкая кожа? Тебе нравится её бархатистость? А мои волосы - они нравятся тебе или нет? 

- Я не знаю...

- О Боже! Зачем ты создаешь своих слуг, которые даже не знают, что им нравится, а что нет?! Ну, а поцеловать меня ты хочешь?

- Нет!

- Да не бойся, это не грех. Говорят же люди - "священный поцелуй". Священникам целуют руки прихожане. Священники благословляют поцелуями прихожан. Ну так что? Хочешь ты, к примеру, благословить меня? На рассвете я умру. Так дай мне наставление перед тем, как твой светлый меч отсечет мою голову, и тело мое превратится в тонкий нежный пепел. Я встану на колени, а ты скажешь мне... напутственные слова. Ну же. Смелее. 

- Я... я хотел бы... я хотел бы, чтобы ты обратилась к свету, - неуверенно начал Ангел,  - но если это невожможно... я хотел бы, чтобы ты обрела упокоение, и смерть твоя принесла бы тебе очищение!

- Отлично сказано, ангел! А теперь целуй меня. Благославляй.

- Как?

- В губы, мой милый слуга света. Ты видишь мои губы?

 -Да...

- Они очень сладкие и нежные. Они умеют ласкать и даровать счастье целующим их. Поцелуй меня, смелый воин, и я упокоюсь с миром!

Ангел, голова котороо давно кружилась от одного вида соблазнительного тела Суккуб, еле прикрытого тонкой органзой жадно впился ей в губы, и её гибкие тонкие руки обняли его за шею.

 - Целуй еще, мой смелый ангел. - шептала она, а он, как безумный, покрывал поцелуями её шею, плечи, лицо. - Целуй! Пей мою прелесть, мой светлый ангел! Она больше не достанется никому, кроме тебя! Ты - последний!

И слова её только разжигали огонь в его сердце, и он теряя остатки разума, срывал тонкую ткань с неё и свои белые одежды...

К утру все было кончено.

Ангел, потускневший, посеревший, недвижимо лежал на постели. Суккуб, усмехнувшись, прикрыла его мертвое тело шелковым покрывалом, которое тоже странно потеряло свой насыщенный алый цвет.

Он целовал её и пил её яд, и сердце его разорвлось от дьявольской любви, которую она разбудила в нем. 

Сукуб рассекла его мечом свои цепи, и, тихо положив его на пол, вышла вон.