Спустя четыре часа птицекрылая машина типа «грифон», способная поднять два человека экипажа и три тонны груза, несла нас обратно к берегам Гранбритании. Трюм ее, без сидений и прочих удобств, вместил нас и Сталь, серого арбогастра, заслужившего женское имя ввиду отсутствия некоторых характерных деталей тела. 
Джанкой нарисовал грубую карту Таэра, и подробную – Лондры, вместе со своими бойцами планируя операцию. В его распоряжении были медик Густав, инженер-механик Юрса, экстерминатор и охотник на опасных мутантов Лавир, маг Сандор (хотя хрен его знает, что такое местные маги) и ученый, специалист по древней технике, Джулиан. Марена, «говорящая с богами», ТайЛинк, разведчик-коммандо из далекой Чайны, и Арман, лесной человек, абсолютный следопыт. Теперь к ним добавились Дааль, Дерек и я, так что самый ловкий вор Средиземноморья получил даже больше ресурсов, чем привык использовать.
Первый вопрос состоял вообще в наличии искомых объектов в мире живых. На него еще до вылета Марена, закатив глаза и пошептавшись с непонятным бесплотным голосом, ответила положительно. Да, объекты живы. Оба. Примерное местоположение она же обозначила как «толща камня, замок… город с летучими башнями вокруг». Поскольку летучих башен нигде кроме Лондры никто не знал, сошлись на мысли, что пленники все же в Таэре.
Попытка установить мысленный контакт с объектами ничего не дала. То ли расстояние для Сандора было запредельным, то ли камень живого замка глушит попытки подобного контакта, то ли люди спали или были без сознания.
Сидя на холодном полу, мы крутили карты и так, и этак, и методом мозгового штурма решали, как вскрыть невскрываемое. Хуже всего было то, что дальше двора – как в случае ТайЛинка, - или крыши, - в случае Джанкоя, - никто не был.
На схеме замок выглядел широкой угловатой буквой «С» с жирным квадратом в пасти, вписанной в четырехугольник внешних стен, по которым, по словам Джулиана, уроженца Лондры, и развешивались клетки. Если наша потенциальная добыча уже болтается снаружи, задача в чем-то упрощается, а в чем-то осложняется. Плюс – не нужно лезть непонятно куда, минус – клетки нужно красть прямо на глазах у никогда не засыпающего города, а кроме того, отключать от некой системы безопасности замка, того самого синего огня. Этот вопрос, скорее всего, решается отсоединением одного контакта, или чего-нибудь в этом роде. Это будет моя головная боль, вернее, наша с Юрсой и Джулианом. 
Первое время Юрса косился на меня с нескрываемой тревогой – до тех пор, пока Джанкой не поставил нас нос к носу, и не потребовал объяснений. Оказалось, что добрый Густав успел сочинить и поведать суеверному московиту страшную легенду о двойниках, внешне очень похожих на человека, но немых, медленно, шаг за шагом крадущих сперва тень, потом голос, а потом и дыхание. Поскольку всякой чертовщины Юрса побаивался, дурацкие росказни заставили бояться и меня. Очень злой ромал надавал юмористу затрещин, отконвоировал нас в самый темный угол и заставил меня раз пятьдесят повторить свое имя, чтобы парень поверил в мою способность разговаривать одновременно с ним, и, соответственно, безопасность. После этого мой «двойник» и будущий напарник стал разговорчивее, а встречаясь взглядом, криво и виновато улыбался.
Пролив перелетали ночью, в туман, под иллюзией тумана.
Машину посадили на берегу реки и надежно спрятали под кучей бурелома.
В город пробирались парами, и мне достался Сандор, долго живший в столице и хорошо знавший ее. 
Первые неприятности начались еще до точки сбора, но не у нас.
Точкой сбора Джанкой сделал полуподвальную таверну «Рогатый козел» в одном из приречных небогатых кварталов. Народа здесь хватало, самого разного, далеко не всегда ладящего с законом, так что наши морды не вызывали особого интереса. Народ медленно собирался: Фленн-Джанкой, Юрса-Джулиан, ТайЛинк-Густав, Лавир-Дааль, Арман-Марена. Арса и Дерек почему-то основательно подзадержались, а когда появились, стало понятно, что про орнитоптер можно забыть. Пилот едва стоит на ногах, правая рука на перевязи из куска веревки, и если мне не изменяет зрение, с некоторой недостачей пальцев…
- Квартал Лишенных Масок… - опустив голову, выдыхает Арса. – Стая выродков… 
- Ясно. - Одним словом Джанкой пресекает еще не родившиеся споры и упреки. Впрочем, понятно, что от действий ромалки он не в восторге. Для всех было бы лучше, если бы пострадала Арса. 
Дааль и Густав занимаются изувеченной рукой товарища, остальные получают задачи и разбегаются на их выполнение. Сандор прощупывает Таэр и его окрестности магией. Марена заручается поддержкой вечно ухмыляющегося бога судьбы, Сквиза. Арман и ТайЛинк отправляются изучать содержимое внешних «украшений» замка. Мы с Джулианом и Юрсой сосредоточенно режемся в глыт, карточную игру, простую, незатейливую, но затягивающую. Наш выход – глубокой ночью, вчетвером с Джанкоем.
Теперь я знаю о черном десятке достаточно, чтобы сравнивать себя с ними и их с собой.
Джанкой, самый ловкий вор Средиземноморья, невозможный хитрец, каскадер и проныра, в свое время оставивший без состояния не одного правителя. Джанкой крал любые неживые ценности и лучших лошадей, но никто не мог не только поймать, но и хоть словом обвинить его в краже. В итоге один из оскорбленных действием герцогов приговорил его к смерти за «нечистую кровь» - темную кожу и острые уши. И висеть бы Джанкою на солнышке, если бы не Фленн, тогда – посол и эмиссар Империи при герцогском дворе. Ромал легко пошел на службу Королю-Императору, и уже год спустя командовал десятком особого назначения.
Арсу он забрал из родного табора по старой дружбе, тем более, что не раз и раньше пользовался помощью гадалки, аферистки и по совместительству – великолепного снайпера.
Юрса к Драконам ушел сам, из ордена Стервятника, в первую очередь из-за нелюбви к холодному оружию. Единственным предметом ближнего боя московиту служил короткий топор, зато из стрелкового он таскал с собой большое огненное копье, почти расфокусированное, но крайне мощное, и пулевой автомат старше Страшного тысячелетия, очень громкий, но по здешним меркам невероятно дальнобойный. В особый десяток ромалы его выпросили путем долгих уговоров и мелких каверз.
Густав, Джулиан и Сандор обращались при дворе Короля-Императора давно, но начинали в ордене Змеи. После того, как Густав попал в немилость у магистра ордена, под другую руку решили переселиться все трое. Первое время Джанкой был не в восторге от свалившихся ему на голову придворных кавалеров, но познания бывших Змей были достаточно ценны, а привыкнуть к бродячей жизни Драконов они сумели быстро.
И ЛинкТай, ранее Тигр, и Лавир, лишенный маски мастер охоты на выродков, были должниками магистра ордена Дракона, отца Фленна, и состояли в его свите мастеров до формирования Черного десятка. После гибели старого магистра оба, не колеблясь, продолжили службу у его сына, и нового командира, вора и мутанта, приняли молча, переглянувшись, сразу оценив достоинства и осознав недостатки.
Арман присягал на верность новому правителю в захваченном Лаксдеже. Прошлый господин во время первой ночи с его невестой – кое-где исторически осужденное право первой ночи тут еще попадалось, - перестарался, и в ходе любовных утех свернул девушке шею, так что особой любовью следопыта не располагал. Думаю, его голова на колу перед воротами замка Армана порадовала. Новому герцогу на службу он шел, чтобы получить хлебное место, странных поручений не боялся, поэтому служба в Черном Крыле его совершенно устраивала. 
Марена среди них была самым редким явлением - неудачно принесенной в жертву. По какой-то причине ритуал сорвался, вернее, в ходе него от принятия яда девушка чистейшей крови и благородного рода не умерла. Такой случай священнослужителям достался впервые, и они экспромтом объявили несчастную «говорящей с богами» (что, как оказалось впоследствии, было истинной правдой). Правда, обратно в отчий дом ее не принимали, да и вообще окружающие относились к Марене с опаской. Джанкой ни к каким богам кроме разве что Рунгу, бога Дорог и Троп, особого почтения не питал, и изначально взял девицу к себе, собираясь использовать ее как разведчицу на светских мероприятиях. Но когда в первом же бою на вопль перепуганной девицы явился сам Чиршил, тигроголовый бог войны, стал использовать дар «говорящей с Богами» по прямому назначению.
Итак, в большинстве своем десяток Джанкоя состоит из преступников, однажды пошедших на службу к государству. При этом их новая служба вполне удовлетворяет, и государство тоже, причем последнее не просто забывает о противоправном прошлом, но и в некоторых случаях поощряет новые нарушения закона для достижения поставленной им самим цели. Интересное понятие закона и права у людей. Но зато совершенно ясно, почему меня со всеми антиобщественными привычками приняли, как своего. Вседозволенность…
К сумеркам ТайЛинк вернулся. 
Оба искомых человека находятся в клетках снаружи Таэра, один – около двух суток, второй – не более двух часов, его место содержания выползло на внешний рельс уже на глазах наблюдателей. Клетки расположены на уровне третьего и соответственно, второго этажа, одна – над набережной на границе квартала Лишенных масок, вторая – над двором моторной мастерской. В первом случае ближайшее здание находится в полете стрелы, во втором – напротив самой клетки стоит один из кранов, которым можно воспользоваться. В обоих случаях, на нашу удачу, ни одного источника света поблизости.
План действий был разработан с учетом максимального количества вариантов событий, со всеми форсмажорами. Четверо нас должны были извлекать пленников, остальные – ожидать на подстраховке и наблюдении. Джанкой не хотел рисковать первым освобожденным, и после открытия первой клетки пятеро из участников действа, среди них Дерек и Саймон, должны были быстро покидать город и добираться до точки встречи, порта в самом устье реки Таймы. Он попытался и Фленна в этот отряд впихнуть, но, разумеется, не преуспел. В случае тревоги и вспомогательным персонажам, и нам следовало рассыпаться, по одному или, в крайнем случае, парами, уходить на ту же точку сбора. Слово «парами» вводилось специально ради меня, совершенно не знающего города, Дерека и освобожденных.
Таэр оказался строением по местным меркам высоким – шесть этажей, два первых глухие, без окон и вообще никак не учитываются, - и очень непрезентабельным зданием. Достаточно было посмотреть на бурые, обветренные кирпичи, местами еще покрытые скользкой реставрационной пленкой, нанесенной Боги знают, в каком году, вглядеться в черные проемы, из которых по пальцам толстых рельс выползали и уползали назад ржавые клетки, чтобы испытать к автоматизированной тюрьме крайнюю степень неприязни. Не хотел бы я очутиться внутри…
Первой выбрали клетку напротив крана. За управление древней машиной уселся Юрса, Сандор с ближайшей крыши окружил ворчащий механизм барьером, глушащим звук, и мы с Джулианом, уцепившись за стропы и подвешенный на них поддон, поехали осматривать систему защиты.
Клетки были ржавыми, грубо сваренными из толстых полос металла решетками без цельного пола и стенок. С наружной стороны по каждой полосе шел открытый контакт, который прикосновение замыкает в цепь – никакого загадочного «синего огня», банальная электрическая ловушка. Дверь со стороны стены замка, тоже с контактами, а вот вместо замка – сенсор. Интересно, как машинерия отреагирует на механическое повреждение клетки? Зайдется в вопле сирен? И что случится, если конкретную клетку обесточить?
Джулиан просигналил, чтобы нас подвинули к рельсу. Да, вот он, основной провод питания. Укрыт в металлическом кожухе, но есть и под напряжением. Мы быстро переглянулись. По-хорошему, сейчас стоит нас здесь заменить кем-то еще, способным просто взять и пережечь этот кожух вместе с его содержимым, а нам имеет смысл заняться акробатикой и подобраться ко второй клетке, и лишить их питания одновременно, по крайней мере, с мизерным интервалом, на тот случай, если сразу сработает система безопасности. Во время предварительного осмотра ни Лавир, ни мы не обнаружили на стенах Таэра огневых гнезд и прочих неприятных сюрпризов, так что есть шанс, что cтрельбы по нам не откроют.
- А если огня хватит спалить человека в клетке, а только потом угаснуть? - спросил Джулиан.
Да, это своевременная мысль. 
- Намного не хватит, - предположил я. – Давай спустим сверху веревку с петлей, чтобы человек мог повиснуть, не касаясь ни пола, ни стенок.
- Тогда лучше трос. Веревка от сильного нагрева вспыхнет.
- От сильного нагрева и человек зажарится, но тогда в любом случае зажарится…
- Тоже верно, - согласился Джулиан.
Человек в клетке, наготу которого прикрывал только кусок грязной тряпки на бедрах, прислушивался к разговору. У него странное, заостренное лицо, похожее на яблочное семя, с большими прозрачно-серыми глазами и узким бескровным ртом. Темные волосы, жесткие, остриженные в шар, тонкое, гибкое и жилистое тело. При моем последнем замечании человек улыбнулся и едва заметно кивнул.
Дракон привязал кусок прочного шнура к стреле крана и соорудил на его конце нескользящую петлю. Осторожно опустил ее низ, в клетку, проверяя, не задевает ли прутья. Пленник наступил в петлю, перенес на нее вес, уцепившись за веревку, закачался по центру своей темницы, снова соскользнул на пол и кивнул. Мы вытащили веревку и попросили инженера опустить нас.
- Слушай, - говорил Джулиан. Кстати, мою манеру то разговаривать строго по делу, то изъясняться жестами Черный десяток принял абсолютно спокойно, не заостряя лишнего внимания. – Сюда полезешь ты. Положение - как Юрса поднимал последний раз. По верху рельса идет поворотная цепь, по ней кожух. Его и жилу под ним нужно перерезать, из огненного копья, по-другому не выйдет. 
- Ярко.
- Знаю. Но надо. Поэтому резать будешь только тогда, когда мы на своей стороне перережем второй. Сразу, как поднимешься, спустишь эту петлю вниз. Зачем – Халис уже знает. Не сруби всю цепь. 
Угу. Я как-то пропустил момент, который из объектов спасения болтается напротив крана. В самом деле похож на богомола, если присмотреться.
Джанкой послушно кивал, и по окончании инструктажа запрыгнул на поддон.
Мы перелезли забор и двинулись по улице к набережной. В темноте подворотни ждала Марена. 
- Наблюдаешь за нами, - проинструктировал ее мой напарник. – Видишь вспышку. Ждешь три секунды, если все тихо – даешь отмашку «делай» на кран.
Девушка кивает и растворяется в темноте. Если будет громко, Джанкой все услышит сам.
Второй этаж с клетками – и четвертый в реальности Таэра, - это почти двенадцать метров высоты без опоры. Подниматься по стене тюрьмы мы не рискуем, решив вопрос простым обменом взглядов. Ни мне, ни Джулиану стены не внушают доверия, Боги его знают, почему. С крыши соседнего здания слева на крышу соседнего здания справа перебрасывается и натягивается до состояния струны трос. На него человек смотрит с опасением, а меня высота не пугает, так что идти мне, а страховать ему. На всякий случай я страхуюсь дополнительным ремнем прямо к тросу на карабин. Иду – проводов, связывающих две крыши, и в моем мире хватает, и бегать по ним я научился давно. Опора чуть пружинит под ногами. У цели она проходит близко, но не идеально – под рельсом нужной клетки, но в двух с половиной метрах ниже. Нужно будет прыгать, повисать на цепи и подтягиваться. На первой цепи и коробе контактных полос не было, но все равно элемент риска есть. Да и прыжок по-хорошему должен быть успешным сразу.
Человек в клетке лежит на полу, свернувшись клубком. У него не будет петли, если мне только не удастся спустить ее с рельса.
Я замираю под самым рельсом и плавно сгибаю колени. Трос слегка играет, уходя вниз, как резина огромной рогатки. По спине пробегает мгновенная дрожь – тело получило иритин и готово к работе. Толчок. Прыжок.
Цепь на рельсе из очень толстого, траченного временем металла, шершавого и пористого, уцепиться легко. Я подтягиваюсь и забираюсь наверх. Перебегаю, как лемур-переросток до конца конструкции, свешиваюсь вниз. Нет, надежно петлю тут не приладить, да и веревки у меня – упс, забыл, - нет. Впрочем… до середины клетки метра три, а длина змейки – почти пять, и удерживать жесткую форму многоцелевой инъектор умеет. 
Я выпускаю три метра змейки, и заставляю ее коснуться лежащего. Тот вздрагивает, отстраняется с сиплым, едва слышным вскриком. Видимо принял за какого-то падальщика или хищника.
- Хей, - едва слышно окликаю я.
Ох, дрянь… Сенсор на замке зажигается слабым голубым светом.
Человек вскидывает голову. Он немного старше меня самого, ровесник Джанкоя и Армана. Лицо уродуют черные кровоподтеки.
- Уходи, - шепчет он едва слышно.
Я мотаю головой и снова спускаю змейку, заставляя ее изгибаться петлей. Тычу пальцем – становись. Он неловко возится, но едва способен сесть. Ну да, два дня без пищи и воды. Уроды те, кто строил этот замок…
Приходится просчитывать и задавать сложнейший путь, следуя по которому змейка оплетает пленника поперек туловища и приподнимает над полом. Точкой опоры, разумеется, становлюсь я, так что задача баланса усложняется.
Ствол огненного копья в правой руке направляется поперек короба с проводами. Я задерживаю дыхание и выбираю спуск.
- Это опасно…
Луч вспыхивает огненно-оранжевым, но за секунду до этого сенсор – ярко-голубым. В следующий миг он гаснет. В коробе проплавлена ровная борозда, сам провод растекся блестящей лужицей, но я не сомневаюсь, что внутри искин, или что там управляет замком, уже обрабатывает сигнал, и скоро додумается, что его банально грабят. Я роняю пленника обратно на пол, спрыгиваю на верх клетки, наскоро срезаю угол, втаскиваю его колючую пирамиду наверх. Внизу пока нет никого лишнего, и будем надеяться, что так оно и останется. Наклоняюсь, не реагируя на вопросы, кто я, и как меня звать. Одной рукой прижимаю к себе человека – он стонет, видимо сломаны ребра, - и готовлюсь прыгать на трос.
Проемы в стенах Таэра вспыхивают синим огнем.
Мы летим. Мое счастье, что прыжок начал раньше, чем стартовало световое шоу. Луч, вернее поток чего-то, Боги его знают чего, но по крайней мере не плазмы и не аннигилирующего излучения заливает клетку. Я, не желая с ним соприкасаться, повисаю на страховке, ниже троса, пережидая пока свет погаснет, а он уже гаснет, строение не способно тратить столько энергии зараз, и молюсь. Впервые. Всерьез. Всем местным спятившим богам с головами зверей, чтобы Джанкоя и его добычу это сияние не достало. Наш трос натянут неровно, карабин под двойным весом съезжает по нему в сторону крыши, где в тени конька залег Джулиан. Он ждет нас, когда я хватаюсь за водосток, снимает с плеча рыцаря-Кошку. Впрочем, как только я становлюсь на черепицу, вскидываю полудохлую добычу обратно. 
Мы бежим, по крыше, по лестнице вниз. Где-то уже стучат копыта и воют сигнальные рога. Вспыхивают лучи огненных копий.
В тенях улицы мелькает что-то четвероногое, какие-то твари. Одна из них бросается на нас, и получает шакр.
- Биозащита замка, - бросает Джулиан на бегу. 
Я ругаюсь, но прибавить шаг не могу, иначе человек просто не успеет. Из темноты вырастает силуэт, но прежде, чем я успеваю напасть, узнаю Джанкоя. 
- Джул. Забирай Венделя и убирайся через кабак. Баск. Надо перебить зверье и отвлечь гостей. Пошли.
Я перекладываю магистра ордена Кошки на широкое плечо Джулиана. Тот пошатывается, но сразу срывается на бег. Сейчас он нырнет в подворотню и пустующий кабак для всякого отребья. Скорее всего, прирежет кабатчика, найдет, как замаскировать нашего спасенного и вместе с ним двинется к точке сбора. Как именно – я не знаю, и не должен знать. 
Я бегу следом за ромалом, продолжая посылать и посылать магнитный диск в полет. По соседней улице гарцуют всадники, и мы привлекаем их внимание, проломив дыру в ветхой ограде у полусгнившего дома. С топотом озабоченных мамонтов проносимся насквозь. Стреляем по конным силуэтом и тащим за собой всех преследователей, внимание которых удается привлечь. Взрываем какой-то не то небольшой пороховой склад, не то другое хранилище взрывчатки. Ныряем под покровом дыма в оглушительно холодную и грязную воду и пережидаем темноту в сточной трубе.
Утром город гудит, как растревоженный улей, но никаких разговоров о пойманных носителях масок и прочих диверсантах все же нет.